Профессор Знаев

ЗАЧЕМ НАМ ЧУВСТВО ВРЕМЕНИ?

Миграции животных и насекомых заста­вили людей задуматься еще над одним воп­росом: а как они узнают, когда нужно соби­раться в полет, в плавание или в наземное путешествие к родным местам?

Посмотрите на карту, где показаны на­правления перелетов стай садовых славок. Специальные опыты, проведенные в неволе, продемонстрировали их стремление выбирать вполне определенный курс в точной зависи­мости от времени года.

Можно, конечно, связать это с подсказка­ми природы. Начинается потепление, значит пора двигаться на север, похолодание — от­правляться на юг. Или, например, медведю — вылезать из берлоги либо укладываться в спячку. Иными словами, изменения природ­ных условий служат вместо календаря или часов, подавая сигналы к конкретным дей­ствиям. Но неужели только внешние причи­ны «заводят» биологические часы?

Безусловно, они оказывают влияние на ритмы, которым следует все живое вокруг нас, да и мы сами. Однако еще в 1729 году французский астроном и математик де Меран провел замечательное наблюдение над ра­стущей фасолью. Зная, что ночью она опус­кает листья, а перед рассветом поднимает, он поместил растение в темную комнату. Не­смотря на полное отсутствие света, движе­ния листьев следовали прежнему ритму. Как же они узнавали, что снаружи — день или ночь? Или у них были свои, внутренние часы?

А вот какие интересные эксперименты были проведены с людьми. Оказавшись в тем­ных пещерах или будучи помещенными в специальные изолированные от внешнего мира камеры, испытуемые с удивительной точностью могли определять время. Правда, чем дольше проводился эксперимент, тем чаще и грубее становились ошибки.

Или такой пример. Если человек, ведущий жизнь по строгому режиму, приказывает себе вечером перед сном: «Проснуться в 6 утра!», то он действительно проснется в срок и ни минутой позже.

Выходит, внутри нас какой-то «прибор» удивительно равномерно тикает, отстукивая минуты и секунды. Иными словами, что-то помогает нам иметь «чувство времени». Воз­можно, это сердечный ритм? Казалось бы, да, но ведь и он может сбиваться, меняться в за­висимости, к примеру, от того, на сколько энергично мы движемся. Вряд ли подойдет для этой цели и ритм дыхания.

Исследования нашего мозга, проведенные с помощью электроэнцефалограмм, дали убе­дительные свидетельства того, что в нем че­редуются спады и подъемы активности. Не исключено, что подобные ритмы задаются на клеточном уровне. Но в таком случае нужно говорить не о каком-то отдельном органе, в котором сосредоточено восприятие времени, а обо всем организме в целом.

Несомненно то, что между нашими внут­ренними и внешними, «отбиваемыми» при­родой ритмами существует тесная связь. Зна­ние ее имеет огромное практическое значе­ние, поэтому и появилась специальная на­ука — хронобиология. Подумайте, почему так нелегко переносят люди переезд в другие ча­совые пояса? Не один день человек вынуж­ден адаптироваться, проще говоря, приспосаб­ливаться к новому режиму смены дня и ночи. А вот еще весомое доказательство важности учета биоритмов — с 1945 года ни один ми­ровой рекорд, за редким исключением, не был установлен до 12 часов дня.

Существует такая точка зрения, что весь давно принятый обычный ритм нашего тру­дового дня заметно не совпадает с периодич­ностью подъемов в активности человека. Мно­гие из вас, наверное, знакомы с ситуацией, когда чувствуешь себя бодро, но стоит прид­ти в школу, как начинает клонить в сон. Ока­зывается,. именно на это время приходится период замедления наших реакций. Вероят­но, переход к другим границам начала и кон­ца работы и учебы мог бы эффективнее ис­пользовать наши «дремлющие» силы.

Продолжение разговора о биоритмах рано или поздно подводит к вопросу: а на какое время вообще «заведены» жизненные часы разных организмов? Иными словами, сколь­ко кому отпущено прожить? Почему иногда после спадов жизнедеятельности и болезней неожиданно начинается подъем и словно бы обновление?

Проблема эта настолько важная, насколь­ко и сложная. Ученые к ней лишь подбира­ются. Мы же закончим рассказ несколькими рекордными примерами на тему продолжи­тельности жизни. Так, до недавнего времени самым старым животным считался карп, про­живший в одном из японских прудов 228 лет. Но недавно аргентинские рыбаки выловили черепаху, которой «стукнуло» уже 230!

Лидером долгожительства среди деревьев признана сосна, растущая более 4600 лет в американском штате Калифорния. А вообще самым старым среди ныне живущих расте­ний оказался найденный в пустыне того же штата креозотовый кустарник. Появился он на свет еще до пирамиды Хеопса — почти 12 000 лет назад!