Профессор Знаев

ЧЕГО ОТ НАСЕКОМЫХ БОЛЬШЕ — ВРЕДА ИЛИ ПОЛЬЗЫ?

Иногда маленькие дети, увидевшие куз­нечика, грызущего травку, жалеют ее: «Он ей делает больно!» Но, во-первых, насекомым тоже надо питаться. Во-вторых, отнюдь не всегда насекомое вредит

при этом растению. Тот же кузнечик во время еды вносит в лист вещество, способствующее его росту.

Удивительным образом в дикой природе установились взаимные связи, выгодные всем участникам пищевых цепочек. А в тех слу­чаях, когда растению «не хочется», чтобы его грызло то или иное насекомое, оно выделя­ет, например, ароматические соединения, при­влекая ими ос, способных бороться с гусени­цами. Или самостоятельно вырабатывает, как мы писали, отпугивающие либо убивающие вредителей вещества.

Интересные примеры использования тако­го рода соединений демонстрируют порой на­секомые. Один из видов кузнечика, приспо­собившийся к химическим средствам защи­ты растений, бесстрашно их поедает, накап­ливая в себе вещества, которые должны были бы отпугивать сельскохозяйственных вреди­телей. Его организму они ничем не грозят. Но если на него нападает хищник, например, грызун, то он выбрасывает из себя струю ядо­витого химиката, пользуясь им, словно сво­им собственным средством защиты.

А бабочка из семейства данаид, водящая­ся в США, запасает в себе столько подобных веществ, что становится несъедобной для сво­его врага — голубой сойки.

Попутно стоит сказать о любопытной тех­нологии изготовления насекомыми отпугива­ющих веществ. Когда-то великому натурали­сту Ч. Дарвину при охоте за жуками дове­лось одного из них взять в рот, чтобы осво­бодить руки. Через мгновение он почувство­вал на языке нестерпимую горечь и жжение. Ощущения были столь сильны, что пришлось разжать ладони и растерять всех пойманных жуков.

Это был знаменитый жук-бомбардир. В задней части его брюшка находятся две ка­меры, разделенные перегородкой. В каждой из них скапливается определенное вещество. В момент опасности жук усилием ломает пе­регородку, камеры соединяются и слившие­ся вещества вступают в бурную химическую реакцию. Температура едкой жидкости дос­тигает 120 градусов по Цельсию, и она под давлением вылетает пульсирующей струей из двух небольших отверстий.

Вся эта конструкция настолько напоми­нала реактивные снаряды, что исследователи без колебаний окрестили ее чудом инженер­ной мысли природы.

Нелегко заставить себя восхищаться раз­личными приспособлениями насекомых и ус­пехами ученых в их изучении, когда, напри­мер, полчища саранчи уничтожают под ко­рень с трудом выращенный урожай, как это произошло в нескольких регионах России летом 1999 года. Однако приходится с сожа­лением признать, что масштабы бедствия были бы значительно меньше, если бы люди вовремя воспользовались уже хорошо извест­ными, в том числе и биологическими, мето­дами борьбы с этими вредителями.

В связи с этим полезно вспомнить беседу выдающегося биолога Ильи Мечникова с Львом Толстым. Великий писатель возмущался: «Представьте, я узнал, что сейчас описано чуть ли не 10 000 мух, вот куда интеллигенция тра­тит свои силы. Лучше бы думали о повыше­нии урожаев, увеличении плодородия почвы, обучали народ, а они — мух изучают».

Оказалось, что эти самые мухи — не толь­ко наши докучливые сожители, но и важные опылители многих растений, корм для мно­жества животных, один из важнейших объек­тов генетических исследований. Можно ли вообще сказать сейчас, какой из 10 милли­онов видов живых существ на земле — лиш­ний для природы и человека?

Когда-то грек Пифагор воскликнул: «Не позволяй своим детям убивать насекомых: с этого начинается человекоубийство!» А мы предлагаем вам подумать, что произошло, если бы в одночасье исчезли все насекомые?